Уважаемый Степан, все, что Вы делаете в этом абзаце, есть именно та вредность, о которой я говорю. Мы упражняетесь в интерпретации того, что однозначно, как бревно. Верю, что и на тему бревна Вы способны выдать большое сочинение. Но… Я про оккупацию слышать не могу. Я даже не могу всерьез ввязываться в этот оккупационный «дискурс». Я не люблю аргументации, лежащей в плоскости полового ли, национального ли, территориального ли «преимущества», однако приходится здесь к ней прибегнуть.
Я родилась и окончила школу в Латвии. В Риге живет большая ветка моей родни. Моя бабушка была чистокровной латышкой, умерла 3 года назад в возрасте 89 лет, когда ее правнуку (моему сыну) было 17 лет (То есть даже он был в сознательном возрасте тогда, когда из первых уст мог слышать мнение очевидца). Она воевала, была почетным ветераном – на советской, разумеется, стороне. Я все свое отрочество проводила в Эстонии. Сейчас каждые три месяца я езжу в Латвию навещать свою маму. И еще – в свое время я много общалась с правозащитниками, обеспечившими в свое время отделение Прибалтики от России в 1991 году. И условия этого отделения были четко оговорены. Очень мало из договоренностей того отделения соблюлось. Эти страны (за исключением Литвы) тысячи раз попрали результаты всяких гуманитарных усилий. Они не конвенциональны в принципе. Что угодно, после самого надежного удара по рукам, может быть с пожатием плечиками и милой улыбкой отменено и обосновано новыми обстоятельствами.
Там много приятного, в этой европейской деревне. (В частности, то, что русские там живут лучше, чем здесь, но это другая тема).
Но поверьте, все, о чем Вы говорите, на самом деле совершенно не так. Вы фантазируете. Я не отказываю Вам в этом праве, но я не могу считать домысливания равной своей точкой зрения.