ddanilov | Год

Год исполнился Толику
Толику год
Это немного странно
А потом два исполнится
И три
Какой-то обратный отсчет
Исполнилось сорок четыре
И потом – раз, и год
Очень странно
Это очень странно

Поехал утром в Подольск
Хмурые люди в автобусе 872
Хмурые толпящиеся люди
В метро, Выхино – Текстильщики
Хотя, почему хмурые
Обычные такие люди
Не хмурые, нормальные
Это просто такой как бы образ
Если люди едут в транспорте
Утром
То они должны быть хмурые
Фигня все это
Не хмурые они, но и не веселые
Обычные такие
Как всегда

В Выхино в вагоне
Садиться не обязательно
Три всего остановки
Набьется народу
Потом не протиснешься к выходу
Лучше просто встать
У выхода, рядом с выходом
И стоять у выхода, не отходить
Вглубь вагона
Три остановки всего
Родные, знакомые
Рязанский проспект
Кузьминки
И Текстильщики
Пока доехали до Текстильщиков
Набилось много народу
Но удалось отстоять
Позицию около выхода
И выйти

Платформа Текстильщики
Имеется в виду платформа электричек
Сколько раз здесь был
Пользовался этой платформой
Садился здесь в электричку
И ехал в Подольск
К Толику
Пока он был еще живой
Это было в 2013-2014 годах
Доезжал на электричке до Подольска
Шел на конечную остановку
Троллейбусов 1 и 2
Толик к тому времени обычно
Уже несколько раз звонил
Где ты, ну где ты, где
Он произносил это
Не очень отчетливо
Сказывалась болезнь
Ему трудно было говорить
Отчетливо
Надо признать, эти звонки
Вызывали раздражение
Ну я еду, чего ты звонишь
Стою на конечной
На станции Подольск
Буду подъезжать – позвоню
И он потом еще
Несколько раз звонил
Ну ты где, что, когда
Да блин, еду в троллейбусе
Буду подъезжать – позвоню
И опять было раздражение
Чего он звонит
Хорошо – смиренно отвечал Толик
Звони, как приедешь

И тут можно было бы
Поместить какое-то рассуждение
Что вот, мол, не ценим мы
Привычки своих близких
Раздражаемся на них
А надо бы ведь вроде бы
Ценить
Вот, умер Толик
И теперь бы дорого дал
За это раздражение

Фигня это все
Все эти рассуждения
Это все ерунда
И даже не надо объяснять
Почему

Приезжал на троллейбусе 1 или 2
На остановку «Беляевский поворот»
Звонил Толику – выходи
Он выходил, шатаясь
Это болезнь так сказывалась
Даже не обнимались, как раньше
А просто рукопожимали
Садились на скамеечку на остановке
Толику было трудно говорить
И он практически не говорил
Практически молчал
Но все же кое-что и говорил
И так проходило двадцать минут
И Толик уходил в свой дом
И дальше была поездка домой
Вечером, по вечернему Подольску
Было даже некоторое облегчение
Что можно больше не говорить с Толиком
Не выслушивать эти мучительные
Бесконечные паузы
А можно просто ехать
По вечернему Подольску
Как бы выполнил свой долг
И теперь можно просто свободно ехать
Ну да, вот так

А потом Толик умер
И вот исполнился год
С того момента
Когда он умер

И надо теперь отмотать этот текст
Обратно
До стояния на платформе Текстильщики
Да, утро 25 ноября
Платформа Текстильщики
Год с момента смерти Толика
И надо поехать на кладбище

Приезжает полупустая электричка
До Чехова
Так сказать, до боли знакомый маршрут
Сначала эти суетливые станции
Люблино, Депо, Перерва
Справа ничего
А слева – множество путей
На которых множество вагонов
Потом мост через Москву-реку
Справа вдали – Коломенское
Никогда не любил это место
Тревожное какое-то, но красивое
Потом станция Москворечье
Потом сразу Царицыно
Суетливое, неприятное место
Радиорынок и все такое
Ну а дальше не особенно интересно
Только когда электричка
Подъезжает к Щербинке
По левой ее стороне
Проносятся страшного вида дома
Девятиэтажные и пятиэтажные дома
Они очень чудовищные
Серые, белые
Швы между панелями
Замазаны какой-то отвратительной
Серой гадостью
Но это ничего
Вот уже станция Щербинка
Красивая новая церковь на станции
Потом станция Силикатная
Потом мост через реку Пахра
Как-то раз, помнится
Бродили с Толиком
Вдоль ее берегов
И вот уже станция Подольск
Конечный пункт

На автобусе доехал до Красной Горки
И вот уже виднеется церковь
Кладбищенская церковь
Около которой
Собрались люди
С целью помянуть Толика

Геннадий Степанович (отец)
Очень похож на Толика
Вернее, это Толик
Очень похож
На Геннадия Степановича
Впрочем, теперь это неважно

Пошли небольшой толпой
К могиле
Идти трудно, очень скользко
Практически сплошной лед
И опорно-двигательный аппарат
Чувствует себя не очень хорошо

Наконец, все добрели
До могилы Толика
У основания креста
Расположен фотопортрет
На котором изображен Толик
Еще молодой и относительно здоровый
И улыбающийся

Положили цветы, постояли
И вдруг пришел серый кот
Толстый, пушистый, красивый
Подошел к углу оградки
И уютненько сел
И сидел
Все обратили внимание
И засмеялись
Очень симпатичный, спокойный кот
Или, может, кошка
Но вроде бы кот
Появление кота вызвало много улыбок
И как-то стало хорошо, хотя

Посидели потом в кафе
И это было белое слепое пятно
Помянули, выпили, закусили
И это было белое слепое пятно
Поговорили, повспоминали
И это было белое слепое пятно
Выпили еще, выпили
И это было белое слепое пятно
Осталось еще немного водки
И это было белое слепое пятно
И выпили еще немного, на посошок
И это было белое слепое пятно

Хотя, хорошо, конечно было
Очень хорошо
Но это было белое слепое пятно
Хорошо вспоминали, рассматривали фотографии
Уже не так было грустно
И в какой-то момент
Стали даже обмениваться контактами
Кто не был знаком
Но это было белое слепое пятно
Потому что Толика-то все равно нет
И это было белое слепое пятно

Чуть не проспал Текстильщики
Электричка уже стояла у платформы
И было непонятно
Нужно бежать или уже бесполезно
Все-таки рванул, и успел
О этот теплый мир живых
Метро «Текстильщики»
Выхино, автобус 79
Магазин «Отдохни»
(Качественные алкогольные напитки)
Потом автобус 14
И дома

Как хорошо среди живых
Как хорошо быть живым
Как быстро все забывается
Как быстро забывается
Вот это белое слепое пятно
Образовавшееся после смерти Толика
Ну а что, надо жить
Надо ведь жить
Что делать, надо ведь как-то жить
Надо, надо жить

Ортопедический матрас
Жесткий ортопедический матрас
Принимает пока еще живое тело
Тело смотрит сквозь узкую щелочку
Между занавесками
На небо
Оно странное
Серовато-светящееся
Такое небо ночью в Москве
Это даже отчасти красиво

Живое тело осеняет себя
Крестным знамением
Поворачивается на бок
И постепенно засыпает
Уверенное в своей
Вечной жизни